Непокорная жена альфы [СИ] - Ника Ильина

поддержать красоту и поправить здоровье, в отличие от разрекламированной людской химии.

Община не боялась отправлять своих львят учится и познавать чужую культуру. Как и везде, у них не приветствовались пары с людьми, если не говорить об истинных узах, ведь кто они такие, чтобы перечить воле Священного Льва?

Это шло в разрез с мировоззрением Лайнела Ханта. Оборотни в его глазах были выше людей и такое поведение он считал неприемлемым. Страшно представить, что было бы, если бы кто-то из его стаи нашёл себе пару в человеке.

Лайнел был взбешён даже тем, что его истинной оказалась львица из Сарвел.

Но узы уже обвились вокруг двух сердец алой нитью. Даже смерть одного из партнеров не разорвёт ее. Никто из них уже не сможет подпустить к себе кого-то другого.

Им осталось подкрепить свою связь только меткой. Но ее ставят только по достижению совершеннолетия, а Хелен было только шестнадцать. И это дало небольшую отсрочку неизбежного.

В тот день отчим Хелен закрылся с Лайнелом Хантом в главном доме, и они не выходили до самого вечера. Альфам пришлось стиснуть зубы и пойти на ненавистные переговоры.

Но Хелен уже знала итог, до того, как отворилась дверь. Даже презирая, ненавидя, проклиная лев не откажется от своей пары.

Хелен станет залогом мира, которого никто не желал.

Подарком в знак связи между двумя кланами. Гарантом, что позволит Сарвел больше не бояться нападок других львов. Ведь те, кто придут к ним, навлекут на себя гнев Хантов.

***

— Элли, ты уверена? Это опасно… — робко спросила молодая львица Милли. Она не решалась отдать Хелен небольшой бутылёк из тёмного стекла.

— Я лучше вызову на себя гнев Священного Льва, чем встану в пару с этим варваром. — спокойно ответила она, выхватывая бутылочку из рук девушки.

Элли — так звали ее друзья и близкие. И Хелен готова была разодрать себе глотку, но не могла воспротивиться решению выйти замуж за чужака. Не могла позволить победить своему эгоизму, ведь тогда она обрекла бы своё поселение на смерть от лап разъярённого альфы и его стаи.

— Но этот настой пьют оборотни, потерявшие свою пару, чтобы загасить боль от утраты и не сойти с ума, а твой организм…ты можешь потерять способность вынашивать потомство! — пискнула Милли и зажмурилась под блеснувшим золотом разъярённых глаз.

— Я не собираюсь от него рожать. — процедила Хелен. — Ты ведь знаешь план, и если все получится — пакт между нашими стаями не будет нарушен, но и я обрету свободу.

— Одиночество, — выдохнула еле слышно львица, понимая, что переубедить подругу ни в ее силах. Более упертой особы она за свою жизнь ещё не встречала. — Пожалуйста, будь осторожна.

Хелен лишь кивнула и вышела из небольшого домика, сжимая в кулаке спасительную бутыль с отваром. Всего капля в день, и уже через неделю ее узы притупятся, а тело сможет совладать с древними инстинктами. А Хелен принимала его уже месяц. Все должно получиться.

С каждым днём приближения даты свадьбы тревога внутри только нарастала. Хелен не тешила себя надеждой, что тот лев примет ее, как равную себе. И она больше всего боялась за трёх львиц ее возраста, которые еще не встали в пару и от того были уязвимыми для пришлых дикарей.

Милли. Если точнее Милана, но так ее никто в поселении не звал. Она всегда была хрупкой недорослью среди львят. Ее часто обижали, пользуясь кротким нравом и неуклюжим тощим телом, пока Хелен не показала, что бывает с теми, кто поднимает руку на слабого.

Хелен боялась, что спутники вожака непременно обратят на молодых свободных львиц своё внимание. Если они вздумают покуситься на кого-то из них — конфликта будет не избежать. Ханты славились тем, что уводили к себе любых приглянувшихся девушек. Вот только никто не слышал, чтобы хотя бы одну из них взяли в пару.

Хелен никогда не была трусихой и никогда не мирилась с подлостями, подкинутыми судьбой. У нее было два года на то, чтобы найти путь на свободу.

И она его нашла.

Маленький шанс, что раздутое эго альфы победит над инстинктами истинности. Хелен отчаянно об этом молила.

И видимо Священный Лев уже успел на нее за это прогневаться, а иначе почему около главного дома с визгом шин львицу подрезали чёрные внедорожники, преграждая путь и окружая кольцом. Хантов ведь ждали только завтрашним утром…

Хелен прикрыла веки, глубоко вдохнула через нос и выдохнула ртом. Нужно продержаться, нельзя скалиться на вожака чужой стаи. Она выпрямилась и распахнула золотые глаза. Не двигалась, ждала.

Дверца одной из машин распахнулась. Альфа ловко выпрыгнул на землю, тряхнул головой с мягкими золотистыми локонами, которые спускались до плеч, а после нехотя встретился взглядом со своей невестой.

Он ничуть не изменился за эти два года. Высокий, широкоплечий, мышцы бугрятся, натягивают одежду так, что кажется скоро она затрещит и расползется по швам.

Загорелая кожа с едва различимым бронзовым отливом свидетельствовала о породе южных волков. Одного из самых многочисленных кланов львов. Густые брови сведены к переносице. Карие глаза смотрят все с тем же холодом и презрением. Он тоже не смог смириться с выбранной для него парой. Да и пытался ли? Однозначно — нет.

Несколько широких шагов и альфа уже возвышаешься над Хелен. Она достаёт ему только до ключиц и кажется на его фоне хрупкой куклой. Но чужаки еще не знают как вымахала львиная ипостась Хелен за прошедшие годы. И осознание своей силы и мощи не даёт даже мускулу дрогнуть на лице — она не боится.

Хелен смотрит в упор, замечает, как трепещут ноздри льва, улавливая даже слабый после настойки феромон. Она тоже чувствует пряный, яркий запах сильного альфы, но, к счастью, тело на него почти не отзывается.

— Вас тут не учат приветствовать своего мужа? — недовольно цедит он низким голосом, с рычащими нотками, и прищуривается. — Или ты думаешь, что какая-то особенная?

У Хелен скулы сводит от злости. Нашелся тут муж! И вообще, это он должен первым приветствовать, выказывая своё уважение своей паре хотя бы для вида. Но даже на подобный дешевый театр он расщедрился.

— Я никогда не признаю тебя своим мужем… — шипит, едва слышно.

Львица чувствует вспышку ярости в Ханте, но конфликт не успевает разгореться. Дверь главного дома распахивается, и к паре спешит нынешний вожак Сарвел, отчим Хелен.

— Лайнел! Какой приятный сюрприз, — восклицает мужчина, но всем ясно, как день — это неприкрытая ложь. — Мы ждали вас только завтра, и… — он окидывает взглядом